Сэмюэль Дилэни - Вавилон - 17 [Вавилон - 17. Нова. Падение башен]
— Мы были на орбите вокруг Земли, — послышался голос Рона, — когда что-то сняло нас с нее. Сейчас мы движемся по инерции.
— Как быстро и в каком направлении?
— Калли как раз и пытается это определить.
— Попробую «выглянуть» наружу. — Она вызвала Сектор Чувств. — Нос, как это пахнет?
— Знаете, незнакомый запах.
— Вы что-нибудь слышите, Ухо?
— Ничего, капитан. Все течения стасиса в этом районе спокойны. Мы слишком близко к массе с большой гравитацией. Слабое течение, примерно пятидесяти спекторов в сторону. Но не думаю, чтобы оно унесло нас куда-нибудь далеко. Сейчас мы движемся в магносфере Земли по инерции от последнего толчка.
— На что это похоже, Глаз?
— На ведро угля! Что бы ни случилось с нами, мы выбрали для этого дохлое местечко. Мне все же кажется, что течение довольно сильное и может куда-нибудь унести нас.
Вмешался Брасс.
— Но я хотел бы знать, что происходит, прежде чем мы погрузимся в это течение. И, главное, мне нужно знать — где мы?
— Навигаторы?!
Появились три озабоченных лица.
Калли произнес:
— Мы не знаем, капитан.
Поле гравитации стабилизировалось. Пузырьковое кресло вернулось на место.
Маленький Дьявол покачал головой и замигал. С лицом, искаженным болью, он прошептал:
— Что же случилось, капитан?
— Будь я проклята, если знаю! — ответила она. — Но я собираюсь узнать это.
Обед прошел в молчании. Взвод — все парни примерно в возрасте двадцати одного года — старался вести себя как можно тише. За столом офицеров навигаторы сидели против призрачных фигур Лишенных Тела из Сектора Чувств. Громоздкий помощник во главе стола наливал вино молчаливому экипажу. Ридра обедала с Брассом.
— Не понимаю, — он покачал гривастой головой, поворачивая в когтях стакан, — это был такой спокойный полет безо всяких помех. И то, что случилось, произошло внутри корабля.
Дьявол, с перевязанной ногой, с сомнением на лице, внес торт, обслужил Ридру и Брасса, потом направился к столу взвода.
— Так, — сказала Ридра, — мы вращаемся… вращаемся вокруг Земли. Все наши приборы не действуют, и мы даже не можем определить свое место.
— Приборы гиперстасиса в порядке, — напомнил ей Брасс. — Но мы не знаем, где мы по эту сторону прыжка.
— Мы же не можем прыгнуть, если не знаем исходного пункта прыжка! — Она осмотрела столовую. — Как вы думаете, есть надежда выбраться?
— Вероятно, есть, капитан.
Она поднесла стакан к губам.
— Если ничего не придумаем, мы в течение шести месяцев будем есть отличную пищу Дьявола, а потом задохнемся. Мы не можем послать даже сигнал бедствия, пока не войдем в гипер-стасис. Я спросил навигаторов, могут ли они что-нибудь придумать, но они сами ничего не понимают. Они лишь смогли определить, что мы движемся по большому кругу.
— Нам следовало бы иметь окна, — сказала Ридра. — Тогда мы по звездам определили бы свою орбиту. Это заняло бы не более Двух часов.
Брасс кивнул.
— Вот что значат современные удобства. Иллюминатор и старинный секстант сослужили бы нам хорошую службу, но мы напичканы электроникой, и вот сидим с неразрешимой проблемой.
— Кружение, — Ридра поставила стакан.
— Что?
— Дер Крайс, — сказала Ридра и нахмурилась.
— Как это понять? — спросил Брасс.
— Ратае, Орбис, ил керхио, — она прижала ладонь к столу. — Круг, — сказала она. — Это слово «круг» на разных языках.
Смущение Брасса казалось ужасающим из-за его клыков. Сверкающая копна волос над глазами встала дыбом.
— Сфера, — продолжала Ридра, — ил глобо, губ бас. — Она встала. — Куле, куглет, кринг!
— А при чем тут языки? Круг есть кр…
Но она со смехом выбежала из столовой.
В своей каюте она схватила записи перевода. Глаза ее забегали по строчкам. Ридра нажала кнопку связи с навигаторами. Отозвался Рон, вытирая крем с губ.
— Да, капитан. Что вы хотели?
— Часы, — сказала Ридра, — и ящик шариков.
— Что? — переспросил Калли.
— Вы сможете доесть торт потом. Встречаемся немедленно в Ж-центре.
— Ша-ри-ки, — удивленно произнесла Молли. — Шарики?
— Кто-нибудь из парней взвода обязательно пронес ящик с шариками. Возьмите его и принесите в Ж-центр.
Она соскочила с пузырькового кресла. Прошла к люку, повернула в седьмой радиальный проход и двинулась вниз по цилиндрическому коридору к большому сферическому помещению Ж-центра. Центр гравитации корабля, где всегда было состояние свободного падения. Чуть позже в противоположном проходе появились три навигатора. Рон нес сумку со стеклянными шариками.
— Лиззи просит вас вернуть шарики, когда они не будут нужны. В первом полете она была провозглашена парнями чемпионом и хочет подтвердить свое звание.
— Если у нас получится, она, вероятно, уже вечером сможет играть.
— Получится? — хотел знать Калли. — В чем ваша идея?
— Полагаю, эта идея принадлежит кому-то, говорящему на другом языке. Вот что нам предстоит сделать: разместить шарики по стенам комнаты в форме правильного шара, а затем сидеть с часами в руке и следить.
— Зачем?
— Посмотрим, куда они направятся и сколько времени им потребуется для перемещения.
— Не понимаю, — сказал Рон.
— Наша орбита стремится к большой окружности вокруг Земли, верно? Это означает, что все в корабле тоже совершает большую окружность и, если оставить вещь в покое, она автоматически отыщет свою орбиту.
— Верно. Ну и что?
— Помогите мне разместить эти шарики, — сказала Ридра. У них железные сердечники. Нужно намагнитить стены, чтобы они удерживали шарики на месте. Их нужно будет освободить все одновременно. — Рон, недоумевая, отправился подводить питание к стенам. — Все еще не понимаете? Вы ведь математики, расскажите мне о большой окружности!
Калли взял горсть шариков и принялся размещать их, один за другим, на стене.
— Большая окружность — это наибольшая окружность, которую можно проложить на данной сфере.
— Диаметр окружности равен диаметру сферы, — сказал Рон, закончив свою работу.
— Сумма углов пересечения любых трех больших окружностей внутри топологически замкнутой сферы составляет пятьсот сорок градусов. Сумма углов Н больших окружностей составляет НХ1800.
Молли говорила по-английски: она начала изучать язык утром при помощи персонафикса. — Голос ее звучал мелодично:
— Сюда шарики?
— Да, по сфере. Расскажите мне еще о пересечениях.
— Ну, — сказал Рон, — в любой данной сфере все большие окружности пересекают друг друга или являются конгруэнтными.
